ДОКЛАД АРХИМАНДРИТА АВЕРКИЯ (ТАУШЕВА) АРХИРЕЙСКОМУ СОБОРУ 1950 ГОДА ЧАСТЬ V
Но мы знаем факты и похуже, когда нап[ример], священник, даже не в сане протоиерея, снявши с себя все, в одних купальных трусиках, играет с мальчиками в футбол, купается с девицами в реке. Особенно много бесчинства, наперекор церковным правилам, допускается на брачных пиршествах. Священник, венчавший брак и оставшийся потом благословить трапезу, не только не удаляется «при появлении игр, служащих к обольщению», как этого требует приведенное нами выше 24-ое правило Шестого вселенского собора, но сам принимает участие в этих играх. Нам известен случай, когда один протоиерей на брачном пире, под общие аплодисменты крики: «Браво, браво, батюшка!» пел под аккопонемент гитары циганские романсы. Вот как далеко у нас зашло дело!
Совершенным анахронизмом теперь звучит 42-ое правило Святых Апостол: «ЕПИСКОП, ИЛИ ПРЕСВИТЕР, ИЛИ ДИАКОН, ИГРЕ И ПЬЯНСТВУ ПРЕДАННЫЙ, ИЛИ ДА ПРЕСТАНЕТ, ИЛИ ДА БУДЕТ ИЗВЕРЖЕН», так же как и следующее 43-ье правило: «ИПОДИАКОН, ИЛИ ДА БУДЕТ ОТЛУЧЕН: ТАКОЖДЕ И МИРЯНЕ».
Не говоря уже о мирянах и низших клириках, очень многие священнослужители в наше время, как принято выражаться, «убивают» время в какой-нибудь игре, чаще всего в картежной, вместо того, чтобы посвятить свои досуги чтению Слова Божия, житий святых и святоотеческих творений, что имеет такое громадное значение для успеха в пастырской деятельности, не говоря уже о важности этого для собственной души священнослужителя. Драгоценное время, данное нам для подготовки к вечности, тратится по пустякам и притом в совсем недолжном, нехристианском настроении духа, которое всегда порождается всякой азартной игрой. Если это недопустимо для каждого доброго христианина, ревнущего о своем спасении, то какое это преступление для священнослужителя – пастыря, заботам которого вверено столько душ человеческих, за спасение которых он должен будет дать отчет на последнем Страшном Суде Божием!
«Что делал ты для спасения вверенных тебе душ?», — спросит Судья: «Как проводил ты свое время?»
«В картежной игре, Господи»., придется ответить такому и получить за такую безрассудную трату времени соответствующее воздаяние от Всеправедного Судьи.
О пьянстве и говорить нечего, сколь это зловредный и сколь распостраненный, к несчастью, в наше время порок в нашем духовенстве, к которому многие стали даже теперь так снисходительно относиться, что говорят о нем не со скорбью и со слезами, как бы следовало, а шутя и посмеиваясь над одержимыми им. Особенно здесь заграницей губительны случаи такого пьянства и неизбежно связанного с ним более или менее непристойного поведения, как компрометирующие наше духовенство, через него и нашу Православную Церковь, в глазах иноверцев. Нам известен случай, когда один такой «батюшка», в пьяном виде, будучи в рясе и с наперстным крестом, вступил в драку на улице с двумя женщинами, собрав вокруг себя толпу любопытных, начавших издеваться над «русским попом». К счастью, такие страшные картины не часты, но публичное злоупотребление крепкими спиртными напитками и более-менее непристойное поведение в связи с этим, у наших священнослужителей случается нередко, на что жалуются верующие, которые говорят, что этим очень пользуются, как безбожники, так и сектанты, подвергая хулам и поношениям Св[ятую] Православную Церковь.
Понятно поэтому, что церковные правила запрещают священнослужителям вход в корчемницу, кроме необходимой нужды. Так 54-ое правило Св[тых] Апостол гласит:
«АЩЕ КТО ИЗ КЛИРА В КОРЧЕМНИЦЕ ЯДУЩИЙ УСМОТРЕН БУДЕТ: ДА ОТЛУЧИТСЯ, КРОМЕ СЛУЧАЯ, КОГДА НА ПУТИ ПО НУЖДЕ В ГОСТИНИЦЕ ОТДЫХАЕТ».И тем не менее находятся сторонники отмены «устаревших» правил, которые утверждают, что и это правило относилось к языческим корчемницам, в которых совершалось много непристойностей, как будто бы в теперешних «христианских» питейных домах и ресторанах все всегда бывает пристойно! Лаодокийский собор в своем 24-ом правиле это запрещение повторяет:
«НЕ ПОДОБАЕТ СВЯЩЕННОМУ ЛИЦУ, ОТ ПРЕСВИТЕРА ДО ДИАКОНА, И ПОТОМ КОМУ ЛИБО ИЗ ЦЕРКОВНОГО ЧИНА, ДАЖЕ ДО ИПОДИАКОНОВ, ИЛИ ЧТЕЦОВ, ИЛИ ПЕВЦЕВ, ИЛИ ЗАКЛИНАТЕЛЕЙ, ИЛИ ДВЕРНИКОВ, ИЛИ ИЗ МОНАШЕСКОГО ЧИНА В КОРЧЕМНИЦУ ВХОДИТИ».
А Шестой вселенский собор в своем 9‑ом правиле, подтверждая это запрещение, указывает на неприличие для духовного лица содержать корчемницу:
«НИКАКОМУ КЛИРИКУ НЕ ПОЗВОЛЯЕТСЯ СОДЕРЖАТИ КОРЧЕМНИЦУ. ИБО АЩЕ НЕ ПОЗВОЛЕНО ТАКОВОМУ ВХОДИТИ В КОРЧЕМНИЦУ, ТО КОЛЬМИ ПАЧЕ СЛУЖИТИ В ОНОЙ ДРУГИМ, И УПРАЖНЯТИСЯ В ТОМ, ЧТО ЕМУ НЕ ПРИЛИЧНО. А ЕЩЕ ЖЕ КТО ЧТО ЛИБО ТАКОВОЕ СОДЕЛАЕТ: ИЛИ ДА ПРЕСТАНЕТ, ИЛИ ДА БУДЕТ ИЗВЕРЖЕН».
Все эти правила ясно показывают, как оберегает Св[ятая] Церковь своих служителей не только от прямого и явного греха, но и от всего того, чем душа священнослужителя даже неприметно может оскверниться, если будет слишком свободно обращаться в мире сем, во зле лежащем, забывая о том, что священнослужитель, как преемник Св[ятых] Апостолов, по слову Христа Спасителя, должен быть «не от мира сего» (Иоан. 17:16), всячески храня себя от осквернения миром, что требуется не только от священнослужителя, но от всякого истинного христианина, желающего, чтобы благочестие его не было «пустым» (Иаков. I:26–27). Вот почему соборы неоднократно повторяли эти аскетические правила, как бы желая лишний раз подчеркнуть необходимость их соблюдения. Так, напр[имер], 54-ое правило Лаодокийского собора говорит:
«НЕ ПОДОБАЕТ ОСВЯЩЕННЫМ ИЛИ ПРИЧЕТНИКАМ ЗРЕТИ ПОЗОРИЩНЫЯ ПРЕДСТАВЛЕНИЯ НА БРАКАХ ИЛИ НА ПИРШЕСТВАХ: НО ПРЕЖДЕ ВХОЖДЕНИЯ ПОЗОРИЩНЫХ ЛИЦ ВОСТАВАТИ ИМ И ОТХОДИТИ», а 22-ое правило Седьмого вселенского собора пространно говорит о неприличии не только для священнослужителей, но и для рядовых христиан «ЯСТИ С КАКИМИ ЛИБО ПОЗОРИЩНЫМИ ВЫМЫСЛАМИ, ИЛИ С САТАНИНСКИМИ ПЕСНЯМИ, И С ПЕВИЦАМИ БЛУДНИЧНЫМИ ГЛАСОВАНИЯМИ, НА КОИ ПАДАЕТ ПРОРОЧЕСКОЕ УСКОРЕНИЕ, ГЛАГОЛЮЩЕЕ ТАКО: ГОРЕ С ГУСЛЯМИ И ПЕВИЦАМИ ВИНО ПЬЮЩЫМ, НА ДЕЛА ЖЕ ГОСПОДНЯ НЕ ВЗЫРЯЮЩЫМ, И О ДЕЛАХ РУК ЕГО НЕ ПОМЫШЛЯЮЩЫМ (Исаии 5:12). И ФЩЕ БУДУТ ГДЕ БАКОВЫЕ В ХРИСТИАНАХ, ДА ИСПРАВЛЯЮТСЯ: АЩЕ ЖЕ НЕ ИСПРАВЯТСЯ, ДА БУДЕТ В ОТНОШЕНИИ К НИМ СОБЛЮДАЕМО КАНОНИЧЕСКИ ПОСТАВЛЕННОЕ БЫВШИМИ ПРЕЖДЕ НАС». Увы! Где теперь пастыри «исправляющие таковых?» Не видим мы, наоборот, теперь на каждом шагу пастырей, которые сами принимают участие в этих пиршествах «с позорищными вымыслами, сатанинскими песнями, с певицами и блудническими гласованиями?» И не только принимают в них участие, но и не хотят видеть в этом ничего предосудительного, а правила, запрещающие это объявляют нежизненными и «устаревшими».
Основываясь на всем вышесказанном, считаем, что главное зло нашей современной церковной жизни это стремление весьма значительной части, если не большинства, современного духовенства слиться с «миром» и чувствовать себя обыкновенными светскими людьми, ничем не связанными. Именно в этом, почти стихийном ныне, стремлении к «обмирщению» и заключается коренная причина того, что современные священнослужители стали «чиновниками» вместо того, чтобы быть пастырями, на что так часто жалуются теперь верующие. В этом же надо искать и объяснение того, почему современные пастыри, к великому огорчению, своих пасомых, так часто и открыто предаются удовлетворению трех основных страстей – сластолюбию, сребролюбию, с легким сердцем нарушая канонические правила, запрещающие проявления этих страстей у священнослужителей, под угрозой извержения из сана.
В самом деле. Не говоря уже о нарушении поста, о чем мы указывали в самом начале, большинство современных священнослужителей ни во что вменяет блудные грехи, за которые, по целому ряду правил, как напр[имер], 25-ое правило Св[ятых] , 3‑ье, 32-ое, 51-ое и 70-ое, правило св. Василия Великого и 1‑ое пр[авило] Неокесарийского собора, священнослужители, без всякой оговорки и снисхождения, наказываются извержением из сана. Едва ли когда либо в прошлом было столько священнослужителей, которые, состоя в блудном сожитии, спокойно, без всякого зазрения совести, литургисают. Мы знаем и таких, которые будучи обличены в этом, не только не приносят покаяния и не сознают себя достойными извержения, но самоуверенно оправдывают себя и критикуют канонические правила, говоря, что они «отстали от жизни» и требуют пересмотра их и отмены. Не есть ли это явный признак крайней нравственной распущенности, в результате порабощения нашего духу века сего? И неужели можно оставлять такие блудные сожития священнослужителей безнаказанными, смотреть на них «сквозь пальцы» как это часто теперь, к сожалению, делается? Ведь это значит – губить души: как душу самого такого священнослужителя и его участницы в блудном грехе, так и души его пасомых, знающих это и соблазняющихся такой безнаказанностью. Нам известен был один такой приход, настоятель которого, вдовец, состоял в явном для всех блудном сожитии. И что же? Примеру его последовали псаломщик, пономарь и значительная часть прихожан, которая стала довольствоваться гражданским браком, обходясь без церковного венчания. Очень трудно было потом уговорить их повенчаться в церкви, ибо на лицо был развращающий пример – их собственный пастырь, блудное сожитие которого снисходительно терпелось епархиальной властью.
Вторая основная страсть, проявление которой слишком резко и часто обнаруживается в разных формах у современного духовенства, это – сребролюбие. Современные священнослужители точно совсем забыли изречение Апостола, что корень всех зол: «ЕСТЬ СРЕБРОЛЮБИЕ, КОТОРОМУ ПРЕДАВШИСЬ, НЕКОТОРЫЕ УКЛОНИЛИСЬ ОТ ВЕРЫ И САМИ СЕБЯ ПОДВЕРГЛИ МНОГИМ СКОРБЯМ» (1 Тим. 6:10), и что: «ЛЮБОСТЯЖАНИЕ ЕСТЬ ИДОЛОСЛУЖЕНИЕ» (Кол. 3:5), и бесстрашно предаются этой страсти в самой тяжкой и греховной ей форме – симонии, или продаж благодати за деньги, что многократно осуждается целым рядом канонических правил, как напр[имер]: 29‑м правилом Св[ятых] Апостол, 2‑м правилом Четвертого вселенского собора, 22‑м и 23‑м правилами Шестого вселенского собора, 5‑м и 19‑м правилами Шестого вселенского собора, 5‑м 19‑м правилами Седьмого вселенского собора, 90‑м правилом Св. Василия Великого, Окружным посланием Св[ятого] Геннадия, Патриарха Константинопольского, к Адриану, Папе Римскому.
Так, мы знаем целый ряд случаев рукоположений и постановлений в разные церковные степени за деньги. Конечно, не всегда и не во всех случаях рукоположение или поставление одинаково откровенно обуславливалось мздой, но так или иначе, в том или другом виде эта мзда взималась. Важно иметь в виду, что церковные правила, запрещающие симонию, отнюдь не делают никакой разницы между различными способами симонии, подчеркивая, что «ВЗЯТИ ЖЕ, КОГДА БЫ ТО НИ БЫЛО, ЕСТЬ ВЗЯТИ» (90 пр. Св Василия Вел.), а потому всякое взимание мзды, так или иначе связанное с рукоположением или постановлением в священные степени, есть уже симония и, согласно церковным правилам наказывается извержением из сана, как рукоположившего, так и рукоположенного. Нам известен, напр[имер] такой случай, когда лицо совершенно неподготовленное к священному сану и по образу жизни его недостойное, предлагало большую сумму денег «на церковь» в благодарность за рукоположение. Другой случай, когда полуграмотный иеромонах, усердно копивший деньги, ссудил большой суммой своего архирея, а тот, не желая или не имея возможности возвратить ему деньги, предложил ему вместо возвращения долга возвести его в сан игумена, на что охотно и согласился. А о случаях награждения митрой за известную мзду в последнее время приходилось слышать очень много от лиц, вполне заслуживающих доверия. В этом, конечно, приходится искать причину того, что теперь имеется такое большое число митрфорных протоиереев, ни по образованию, ни по нравственных качествам своим, ни по возрасту не отвечающим такой высокой награде, которой еще совсем недавно удостаивались лишь очень немногие протоиереи уже весьма в преклонном возрасте и непременно с высшим образованием. То же можно сказать и о других высоких наградах, которые теперь потеряли свою истинную духовно-нравственную цену, в виду того, что стали расцениваться на деньги. Известен нам ужасный случай рукоположения за большую сумму во священники лица, сидевшего пять лет в тюрьме за соучастие в человекоубийстве. О более тонких видах симонии, как напр[имер], о подарках «хозяйке» не стоит и упоминать, настолько они часты, вошли в обычай и считаются чем-то вполне невинным и естественным.
Особенно распостраненным, а потому и вместе с тем, крайне зловредным является вид симонии, или продажи благодати за деньги, в форме вымогательства за совершение треб, что прямо и категорически воспрещается 23-им правилом Шестого вселенского собора, утверждающим, что «БЛАГОДАТЬ СВЯТАГО ДУХА НЕ ПРОДАЕМА». К несчастью и к великому соблазну для верующих, многие священнослужители не хотят усвоить себе этой важной мысли и считают, что за совершаемую ими требу они должны получить соответствующую плату, почему нередко требуют деньги вперед, назначая определенную цену, и даже «торгуются» с верующими, как продавцы с покупателями, если те не соглашаются заплатить столько, сколько от них требуют. На этой почве происходило и происходит до сих пор очень много чрезвычайно постыдных, ложащихся позорным пятном на все наше духовное сословие, конфликтов между священниками и прихожанами, которыми искусно пользуются для своей пропаганды и безбожники и сектанты. Эта бесстыдная продажа благодати доходит иногда до такого откровенного цинизма, что в притворе у свечного ящика вывешивается специальный указатель цен – стоимости совершения той или иной требы. Это чрезвычайно убийственно действует на многих верующих, в особенности, когда они впервые сталкиваются с подобными уродливыми явлениями, доводя их до состояния крайней моральной подавленности, и иногда даже до озлобления против священнослужителей и самой Церкви вплоть до колебания в вере, допускающей такую «торговлю» святынями в самой возвышенной сфере человеческой жизни – таинственного общения человека с Богом. Чтобы искоренить и это позорное и зловредное явление, необходимо стараться довести до сознания всех священнослужителей, что деньги, получаемые ими от прихожан при совершении какой-либо требы, отнюдь НЕЛЬЗЯ рассматривать, как плату за требу, а только, как пожертвование верующихв связи с совершением требы, пожертвование, размер которого находится всецело в воле верующих и зависит от их возможностей и благорасположения к исполнителю требы. Многие священнослужители, оправдывают введенную ими практику вымогательства своим семейным положением и материальными трудностями, вследствие этого, но это совсем неосновательно. Опыт жизни убедительно свидетельствует, что верующие всегда гораздо охотнее жертвуют и материально поддерживают своего пастыря, когда он зарекомендовал себя именно как нестяжатель, как бессеребренник, и очень неохотно дают деньги тому, кто прослыл вымогателем и корыстолюбцем. Не будем приводить в пример такого бессеребренника, как приснопамятный отец Иоанн Кронштадский, через руки которого, по самому минимальному подсчету близких к нему лиц, проходило в год не менее одного миллиона рублей, на лицо множество других примеров с обыкновенными, рядовыми, так сказать, пастырями, которые удостоверяют тот несомненный факт, что вымогательство пастыря всегда плохо отражается прежде всего на нем самом, и его неизбежно постигают те «многие скорби», о которых предупреждает Св. Апостол, говорящий, что «КОРЕНЬ ВСЕХ ЗОЛ ЕСТЬ СРЕБРОЛЮБИЕ» (I Тим. 6:10).
А. Любимов, публикация и примечания
Продолжение следует