ИЗЪ ВОСПОМИНАНӀЙ НАСЕЛЬНИКА СВЯТО-ТРОИЦКАГО МОНАСТЫРЯ ВЪ ДЖОРДАНВИЛЛѢ МОНАХА НИФОРТА (ЕРШОВА)

Продолженіе

Часть IV

Послѣ окончанія военнаго училища Николаю Ершову было присвоено офицерское званіе, а началась его военная служба въ Кіевѣ.

Отецъ Нифонтъ, вспоминая эти годы, пишетъ слѣдующее: «Съ осени 1900-го года здѣсь началась самостоятельная жизнь и военная служба молодого офицера Николая Ершова.

Долго, долго тянется эта жизнь, какъ громадной длины кинематографическая лента.

Ни одинъ сочинитель-режиссеръ, даже съ богатой фантазіей, не могъ бы придумать для меня столь разнообразной пьесы, конечно, въ предѣлахъ реальнаго.

И вотъ теперь преклонный старикъ 82 лѣтъ, монахъ Нифонтъ, вспоминаетъ начало этой жизни, ея первые шаги. Изъ пережитаго три четверти забыто, многое заслонено послѣдующими страшными событіями, а иное просто полиняло»¹.

Молодой офицеръ Николай Ершовъ поступилъ въ составъ первой роты 6-го сапернаго батальона. О мѣстѣ своей службы онъ сообщаетъ: «Наша казарма была на Московской ул[ицѣ] Печерска. Это зданіе представляло собою одно изъ оборонительныхъ сооруженій — крѣпости импер[атора] Николая Ӏ-го <…>. Эта Печерская крѣпость была расположена на Днѣпровскихъ высотахъ и примыкала тыломъ къ рѣкѣ. Она охватывала древнюю крѣпость Петра Вел[икаго], въ которую была заключена Печерская Лавра»².

Отецъ Нифонтъ дѣлится своими впечатлѣніями объ увидѣнномъ въ окрестностяхъ Печерской Лавры въ тѣ далекіе годы: «Кто хочетъ помолиться древнѣйшимъ св[ятымъ] угодникамъ русскимъ — отправляйтесь въ Кіевъ — «Мать городовъ русскихъ». Пещеры Лавры явятъ Вамъ святые останки первыхъ нашихъ христіанъ, пылавшихъ «ревностію о Бозѣ». Узнавая ихъ «житія», вы соприкоснетесь съ древнѣйшей исторіей Руси.

Выходя изъ Лавры, вы попадете въ большія толпы богомольцевъ-крестьянъ, уже помолившимся печерскимъ святынямъ. Они идутъ къ «Варварѣ» въ Старый городъ: «Великомученица услышитъ и поможетъ въ нашемъ горѣ и мученіяхъ <…>».

Большинство изъ нихъ пришли пѣшкомъ, имѣя пищей лишь сухари чернаго хлѣба, иногда еще и лукъ.

Люди всѣ пожилые и старые, загорѣлые, даже почернѣвшіе, въ сермягахъ и лаптяхъ. Всѣ густо покрыты пылью. Идутъ по улицамъ тѣсной толпой, держась другъ за друга, чтобы не отстать и не затеряться въ огромномъ городѣ. И не пытайтесь пробиться сквозь толпу, прорѣзать ее: не пустятъ!

Трамвай обычно останавливается пока не освободятъ рельсы отъ толпы.

Помолившись у Варвары, идутъ и въ другіе храмы, но въ Лавру и къ Великомученицѣ — обязательно <…>. Въ 2-3 часа ночи, лѣтомъ, городъ угомонился, а на Печерскѣ совсѣмъ тихо. И вотъ ударили въ большой колоколъ. Мощные низкіе, красивые звуки поплыли надъ городомъ и за Днѣпръ, въ Черниговщину. Лавра зоветъ: отложите суету, опомнитесь, помолитесь съ нами — братіей»³.

Въ Кіевѣ Николай Ершовъ былъ вмѣстѣ съ членами семьи, съ матерью и братомъ Александромъ, который получилъ скоро назначеніе въ 125 Курскій пѣхотный полкъ въ городѣ Ровно.

ОБИТЕЛЬ ВЪ ЛАДОМӀРОВОЙ

Продолженіе

Переходъ монастыря изъ Ладоміровой въ Братиславу

(Ӏюль, 1944 г.) Оставленіе освященнаго мѣста подъ напоромъ войны.

Война приняла такой оборотъ, что восточному германскому фронту приходилось отступать. Въ Карпатскихъ районахъ нѣмцы объявили приказъ объ очищеніи отъ жителей полосы въ 100 килом[етровъ] шириной.

Въ эту полосу входилъ и нашъ Ладоміровскій монастырь.

Годъ 1944 (іюль)

Сворачиваться, вывозить имущество и уходить надо было быстро — война! «Befehl ist Befehl». А у насъ имущество было сложное: храмъ, типографія, готовый книжный матеріалъ. О собственныхъ вещахъ нечего говорить, — монахи! Все что имѣемъ, носимъ на себѣ.

О[тецъ] настоятель, архим[андритъ] Серафимъ, былъ въ это время въ дальнемъ отъѣздѣ. Его замѣщалъ о[тецъ] Ӏовъ⁴.

До желѣзной дороги матеріалъ надлежало везти на лошадяхъ. Съ этой стороны была вотъ какая угроза.

Крестьяне охотно помогали намъ.

Но, въ нѣкій угрожающій моментъ, они могли разомъ все исчезнуть съ лошадьми и съ телѣгами. Намъ надо было очень спѣшить. Работали мы изо всѣхъ силъ.

Изъ храма была взята часть святынь.

Изъ готоваго напечатаннаго матеріала часть была довѣрена надежнымъ крестьянамъ, особенно богослужебныя книги. Это они обязались хорошо спрятать до времени.

Главное же книжное имущество мы спѣшно упаковывали въ ящики, которые безпрерывно заготовлялись.

Объ эвакуаціи типографскаго имущества нечего было и думать, оно было оставлено за исключеніемъ небольшого количества шрифта.

Цѣною большихъ усилій, съ Божіей помощью, братство закончило эту монастырскую «мобилизацію», перевезло матеріалы на желѣзную дорогу и отправилось въ Братиславу, главный городъ Словакіи. Туда прибыло всего около 15 человѣкъ.

Въ Братиславу подъ бомбами

(іюль 1944 г. — январь 1945 г.)

Городъ этотъ стоитъ на Дунаѣ, недалеко отъ Вѣны, по воздушному пути. Вѣна была важнымъ объектомъ нападенія противника.

И вотъ, въ каждомъ воздушномъ рейдѣ доставалось «по пути» къ Братиславѣ. Противникъ предполагалъ въ ней наличіе фабрикъ, работающихъ на военныя нужды.

Въ городѣ было уже много зданій разрушенныхъ или сожженныхъ фосфорными бомбами. Эту картину современной войны мы ладоміровцы, увидѣли впервые.

Одинъ изъ нашихъ знакомыхъ, обитатель Бр[атисла]вы, любезно уступилъ братіи свою большую квартиру. Онъ оставилъ ее и переселился съ семьей въ болѣе безопасную часть города.

Мы были очень благодарны: квартира была цѣла съ кухней, газомъ и водой. Только оконныя стекла почти всѣ вылетѣли отъ взрывовъ бомбъ. Мелкими осколками стекла были засыпаны улицы города.

Квартира была на третьемъ этажѣ. Въ подвалѣ устроено бомбоубѣжище, какъ и въ другихъ домахъ. Это убѣжище имѣло потолки и стѣны, укрѣпленныя досками и бревнами. Кругомъ нашего дома были постройки, уже разрушенныя; въ ихъ подвалахъ можно было разсмотрѣть убѣжища, подобныя нашему, уже разбитыя.

О[тецъ] настоятель поручилъ мнѣ кормить братію. Тотчасъ отправился я на базаръ съ помощникомъ, у меня — корзина, у него — мѣшокъ.

Базаръ оказался богатымъ по продуктамъ, изобиловалъ хлѣбомъ, овощами, фруктами и прочимъ.

Корзина и мѣшокъ у насъ наполнялись. Но тотчасъ обнаружилась странность въ торговыхъ операціяхъ: всякій разъ, когда спрашивалъ торговку: «Сколько платить? — Мнѣ отвѣчали: уже уплачено». Разгадка была простая: за меня платили женщины-хозяйки, словачки, которыя шли слѣдомъ по своимъ дѣламъ. Я заявилъ легкій протестъ, вынувъ деньги изъ кармана и указавъ, что я могу платить самъ. Добрыя женщины мнѣ отвѣтили: «Такъ надо! Мы хотимъ помочь бѣднымъ монахамъ, которые теперь въ бѣдѣ».

Это было трогательно, но все же я чувствовалъ себя неловко, какъ бы принималъ милостыню.

Сказалъ объ этомъ настоятелю. Онъ отвѣтилъ: «Надо брать и благодарить, это дѣлается во Имя Божіе».

Переселеніе на окраину Братиславы. Нашъ походный храмъ

Наше жилище было для насъ тѣсно. Мы не имѣли мѣста для общей молитвы. Было безпокойно отъ постоянныхъ воздушныхъ тревогъ.

И вотъ о[тецъ] настоятель отыскалъ «квартиру» на окраинѣ города, у самого Дуная.

Это было строеніе каменное, одноэтажное, довольно обширное площадью. Раньше оно служило какой-то мастерской и складомъ, а теперь было свободно, но очень загрязнено. Мы его очистили и вымыли. Большую часть дома назначили для храма; въ спальной выкроили общежитіе для братіи, тѣсную столовую и малую кухню.

Былъ и подвалъ въ домѣ, но онъ вмѣщалъ какой-то складъ и оставался запертымъ. Большіе длинные ящики съ книжнымъ матеріаломъ были положены рядомъ въ жиломъ помѣщеніи, съ проходами. Это была спальня, и рабочая комната. Постель на ящикѣ каждый устроилъ себѣ изъ подручнаго матеріала.

Храмъ удалось хорошо устроить. Неприглядныя стѣны мы закрыли и завѣсили… При насъ была вся самая необходимая священная утварь, св[ятыя] иконы. Среди насъ имѣлись столяры, плотники и другіе «искусники». А главное — имѣлось общее желаніе и воодушевленіе — устроить храмъ для братіи и русскихъ прихожанъ.

И устроили! Добыли церковныя свѣчи, меня поставили за свѣчнымъ ящикомъ.

Составился хорошій хоръ. Управлять имъ былъ назначенъ архим[андритъ] Агапитъ⁵ изъ духовенства, вновь присоединившагося къ намъ. Онъ самъ имѣлъ отличный басъ.

На службахъ храмъ нашъ былъ полонъ молящихся, и сразу пріобрѣлъ высокую духовную атмосферу. Заходили въ него и мѣстные католики, «посмотрѣть»: «Откуда явилось все это сразу въ заброшенномъ невзрачномъ строеніи?» — Удивлялись они.

Нашъ настоятель и говоритъ отцу арх[мандри]ту Агапиту:

— Поручаю тебѣ слѣдить за свѣчами и лампадами у иконъ, а также — за чистотой пола.

— Благословите! — Отвѣтилъ арх[имандри]тъ Агапитъ, подоткнулъ подрясникъ, добылъ все необходимое и началъ мыть каменный полъ, это было безусловно нужно въ храмѣ, постоянно посѣщаемомъ.

Вошли 3-4 прихожанки и увидѣли эту работу: «Батюшки! Отецъ арх[имандри]итъ! Да что же это ВЫ за такимъ дѣломъ, а мы-то на что?!» — И принялись мыть. Такъ это и установилось, всегда приходили добровольцы — женщины.

Въ это время изъ Россіи пришло нѣкоторое духовенство. Это были бѣженцы, отчасти изъ Кіева. Между ними епископъ Пантелеимонъ.⁶ Они передали нашему братству св[ятые] мощи изъ Кіевскихъ пещеръ. Частицы мощей были взяты ими при уходѣ изъ Кіева и переданы намъ въ полномъ порядкѣ, съ обозначеніемъ, чьи именно они.

О[тецъ] Кипріанъ сдѣлалъ для святыни красивый рѣзной деревянный ковчегъ. Въ немъ часть Русской Святой Исторіи дошла до Америки: ковчегъ съ 82-ми частицами мощей пребываетъ въ храмѣ Джорданвилля.

На новомъ нашемъ мѣстѣ мы не подвергались бомбардировкамъ. Эскадрильи непріятеля летѣли мимо насъ на Вѣну. Но, братство оставалось малодѣятельнымъ миссіонерски, утерявъ возможность типографской работы.

Казалось, что мы можемъ быть болѣе полезны на одномъ изъ главныхъ «внутреннихъ фронтовъ», именно — въ Берлинъ. Тамъ молъ много русскихъ, терпящихъ бѣдствія въ постоянныхъ жестокихъ погромахъ.

О [тецъ] настоятель рѣшилъ перевезти обитель туда.

ПРИМѢЧАНӀЯ

1. Holy Trinity Orthodox Seminary Archive. Holy Trinity Orthodox Seminary Manuscript Collection. Monk Nifont (Ershov). Vospominaniia. Box 8 Fol. 1:
2. Тамъ же.
3. Тамъ же.
4. Архимандритъ Ӏовъ (въ міру Владиміръ Михайловичъ Леонтьевъ, 1894-1959). Родился въ Москвѣ. Окончилъ Первый Кадетскій корпусъ и Пажескій корпусъ. Началъ службу корнетомъ Его Величества Лейбъ-Гвардіи Гусарскаго полка. Участникъ Первой міровой войны. Въ 1919 г. эвакуировался вмѣстѣ съ нѣмцами въ Германію, затѣмъ прибылъ въ монастырь преп. Ӏова Почаевскаго въ Ладоміровой (Словакія). Съ 1924 г. во Франціи. Затѣмъ съ 1934 по 1944 г. въ монастырѣ преп. Ӏова Почаевскаго въ Ладоміровой. Совершалъ миссіонерскія поѣздки. Въ 1938 г. въ Франціи сотрудничалъ въ Союзѣ Галлиполійцевъ. 24 октября 1944 г. возведенъ въ санъ игумена. Съ декабря 1944 г. благочинный 2-ой дивизіи РОА съ группой братіи Почаевскаго братства. Въ 1945 г. съ братіей Почаевскаго монастыря переѣхалъ изъ Братислава въ Берлинъ. Изъ-за невозможности переѣзда въ США, остался въ Германіи. Основалъ подворье монастыря преп. Ӏова Почаевскаго въ мѣстечкѣ Оберменцингъ, рядомъ съ Мюнхеномъ, затѣмъ оно было преобразовано въ монастырь. Отецъ Ӏовъ сталъ его первымъ настоятелемъ. 4 марта 1946 г. возведенъ въ санъ архимандрита.
5. Епископъ Агапитъ (Крыжановскій, ? — 1966). Находясь въ Словакіи, присоединился къ братіи монастыря въ Ладоміровой. Послѣ окончанія Второй міровой войны былъ назначенъ окормлять русскіе православные приходы въ Южной Америкѣ. 19 мая 1957 г. возведенъ въ санъ епископа Гоянійскаго и викарія Бразильской епархіи.
6. Архіепископъ Пантелеимонъ (въ міру Петръ Стефановичъ Рудыкъ, 1898-1968). Родился въ селѣ Липовцы въ округѣ Перемышляны въ Королевствѣ Галиціи и Лодомеріи (нынѣ Львовскій районъ, Львовская область, Украина). Насельникъ Почаевской Лавры. Въ 1920 г. принялъ монашество. Съ 1933 г. намѣстникъ Лавры. 27 марта архимандритъ Пантелеимонъ возведенъ въ санъ епископа въ Елоховскомъ соборѣ въ Москвѣ. Въ декабрѣ 1941 г. временно назначенъ управляющимъ Кіевской епархіей Украинской Автономной Церкви. Въ 1943 г. вынужденъ былъ эвакуироваться по приказу окуппаціоннаго нѣмецкаго командованія. 5 апрѣля 1946 на Архіерейскомъ Соборѣ РПЦЗ архіепископъ Пантелеимонъ былъ принятъ въ сущемъ санѣ въ Русскую Зарубежную Церковь. Въ 1952 г. переведенъ въ Канаду и до 1957 г. управлялъ Монреальской и Восточно-Канадской, а затѣмъ Эдмонтонской и Западно-Канадской епархіями РПЦЗ. 5 марта 1959 г. архіепископъ Пантелеимонъ возсоединился съ Московскимъ Патріархатомъ.

Архіепископъ Пантелеимонъ скончался 2 октября 1968 г. въ Эдмонтонѣ. Погребенъ на приходскомъ кладбищѣ: Saint Mary’s Russian Greek Orthodox Cemetery, Nicku, Alberta.

А. Любимовъ, публикація и примѣчанія

Продолженіе слѣдуетъ