Часть III
Продолжение
Пришло время Николаю Ершову, избравшему военную карьеру, заканчивать учебу в кадетском корпусе: «Во время моего пребывания в последнем кадетском лагере, директор спросил меня: «Что хочешь ты в награду – книги или чертежный набор – готовальный?» Я попросил последнюю, т. к. шел в Инженерное училище. Мне дали чертежные инструменты в красивом ящичке. На нем была укреплена серебренная дощечка с вырезанной надписью кому и за что это дано».1
В связи с продолжением учебы Николай покинул родной город: «Итак, прощай Воронеж! Для меня на время, а для большинства кадет – навсегда: едем в военные училища в Петербург и в Москву. Мы, воронежцы, соединились в поезде с кадетами, едущими с юга. Поют «Звериаду». Эти мерзкие куплеты хорошо бы выкинуть и навсегда забыть».2
Далее отец Нифонт вспоминает: «В Москве высадили москвичей. В Петербурге развезли нас по училищам: В Инженерное, Михайловское — Артиллерийское, Константиновское – Арт[иллерийско]е, Павловское – пехотное, Кавалерийское.
Инженерный Замок сразу произвел на меня большое вречатление как снаружи, так и внутри. Это царский дворец, весьма своеобразный даже для Пет[ербур]га, города дворцов. Замок, это постройка в стиле Времени Возрождения, когда преследовали сразу две цели: дать роскошь дворца и непреступность и соокрушимость крепости».3
Здесь мы упустим подробное описание истории Инженерного Замка, и повествование о учебном процессе кадета Николая Ершова, и остановимся на значимом событии произошедшем в стенах Замка, участником которого он был: «Государь посещал военно-учебные заведения каждый год, обычно Великим постом. Никаких предупреждений не делалось: занятия должны были идти обычным порядком, без изменений. Так[им] образом устранялись условия встречи и смотра.
Помню, в первый раз при мне мы имели счасливый случай принять Государя в Замке в 1898 году.
Действительно, внезапно приехал Он утром, в малненьких санках.
Оставив шинель в швейцарской, Государь быстро взошел по парадной лестнице на 2-й этаж; только потом встретил Его рапортом дежурный офицер, бежавший навстречу.
Не торопясь, спокойно обходил Государь классы и разные учебные помещения, беседовал с юнкерами, спрашивал об их занятиях. Лекции и работы не прерывались. В надлежащее время юнкера сошли в столовую на завтрак. Государь присутствовал и там. Не знаю, завтракал ли Он с нами.
Во вторую часть дня были у нас строевые занятия внутри Замка. Помню, мой взвод проходил ружейные приемы Перед нашим строем Государь прохаживался с с генералом Шильдером, держа его под руку и тихо беседуя, А сам слушал команды нашего офицера, и поглядывал на исполнение приемов.
Взвод держит ружья “на плечо”; следует команда “на руку” (была тогда такая комбинация). Ружья должны с силой упасть вперед. Предвидя это, прежде исполнительной команды, Государь увлек в сторону старика Шильдера, чтобы не задели штыки…
Подошло время отъезда Царя.
По обычаю, Ему предложили прослушать что-нибудь музыкальное, в исполнении оркестра юнкеров.
В записке с некоторыми пьесами (обязательно русскими – так требовал обычай) Государь выбрал, помнится, что-то из «Руслана и Людмилы».
Затем сошли вниз, чтобы уехать.
Радостно теснились мы вокруг Него.
Видимо, чувствовал Он себя вполне свободно. Из карманов Его шинели было все похищено: и платки, и портсигар с папиросами. Добыча была разыграна в пользу бедных и, таким способом, разделена между юнкерами.
Начальство предупредило нас, чтобы провожали Царя спокойно: могут испугаться лошади (пара). Это легче было сказать, чем исполнить.
Неистовое “ура” огласило старые стены дворца Павла. Лошади косили глазами, но были уже привычны. На козлах сидели могучий Илья с военными медалями на груди. Легкой рысью санки выехали из двора Замка; они были облеплены юнкерами и сопровождаемы всем училищем.
Проехав несколько, Государь приветливо сказал: «Ну, слезайте, господа. Я поеду теперь быстро». Кучер сделал мало заметное движение возжами, что-то проворчал лошадям: они плавно наддали и понеслись. Пишу, — и слезы у меня на глазах. Это было!»4
ОБИТЕЛЬ В ЛАДОМИРОВОЙ*
Продолжение
Земельный участок м[онасты]ря был малый и тесный. Земля глинистая, “холодная”. Мы устроили все же огород, но он давал скудный урожай, несмотря на все заботы о нем. Крестьяне помогали монастырю овощами хлебом (в Зорне). Кроме того – лесом для отопления и построек. К сожалению, мы не могли пользоваться гречкой для каши. Здесь сеяли гречку только для корма курам, поэтому не имели мельниц для обдирания этого зерна, которое называли “татаркой”. Понемногу гречку для каши приносили нам богомольцы, приходившие с северной стороны Карпат. Мы их отдаривали медом, была у нас небольшая пасека, которую устроил о[тец] иером[онах] Антоний.5 Была у нас в обители и баня, безусловно необходимая для русских. Она хорошо выполняла свое назначение. Под баню приспособили половину сарая.
В Ладомировой был деревянный униатский храм и еврейская синагога, при которой имелась еврейская школа. Проходя мимо, мы слышали оглушительный “гвалт”. Это ученики разучивали в унисон свои уроки. В Ладомировой было много евреев.
Примерно в одной версте от Ладомировой была цыганская деревушка. Крестьяне не позволяли цыганам селиться среди них, видя в “фараоновом племени” профессиональных воров и бездельников. Цыгане эти часто навещали наш м[онасты]рь, особенно посылая своих голых детей для выпрашивания. За этими “гостями” приходилось постоянно следить, т. к. они были ловкие жулики. В то же время они отказывались от предлагаемой работы, хотя бы и за плату.
Кругом Лад[омиров]ой были прекрасные буковые леса, к которым добавлялись и сосновые. Мы набирали там много грибов: рыжиков, волнушек, лисичек, масленок, подберезовиков, попадался и белый гриб. К осени появлялось много опенок, Рыжики вырастали до самой поздней осени. В питании грибы служили нам большим подспорьем в теплое время, так и на зиму: мы заготовляли боченками соленые грибы.
Я был большим любителем-охотником по собиранию этого Божьего дара, бродил целыми днями по лесам и хорошо знал разные грибные места. Немало лакомился попутно и лесной земляникой.
Села карпато-руссов были небольшие. Народ продолжал возвращаться из унии в православие. Ладомирова имело пять приходов, составляя их центр. Нередко посещал я в Карпатах село Медвежье, которое (окормлял, обслуживал о[тец] Иов).6 Там интересно мне было наблюдать жизнь и домашний быт родственных нам славян. Жили хорошо, по старинному, крепко держась земли и лесов. Были верующими, боголюбивыми. Легко организовывали православную церковную жизнь. В каждом селе, где был храм, без труда отыскивались хорошие готовые псаломщики (в их числе попадались и женщины), составлялся приличный церковный хор, ведь пели все богомольцы, они охотно поддерживали своего приходского священника и самый храм.
На конце нашей церковной земли стоял небольшой частный дом. Он принадлежал местному жителю, интеллигентному человеку, который подарил это свое имущество нашей обители. Домик был каменный, устроенный хорошо, хозяственно.
Подарок пришелся нам как нельзя более кстати, т. к. жили мы очень тесно. Мы получили удобную кухню, столовую, кладовку.
Вот какая особенность была в устройстве этого строения: его окна и двери изнутри были забронированы особенными ставнями из толстого железа. Это приспособление изолировало дом на ночь. Видимо, хозяин не особенно надеялся на свою безопасность в те беспокойные времена.
Имелась в обители “Странноприимница”, — небольшой дом для гостящих богомольцев. Вскоре мы отдали Стр[анноприимни]цу для жительства особому семейству. К нам приехал князь Никита Александрович Романов с женой, княгиней Марией Илларионовной, и с сыном Александром, лет 15-ти.7 Их старший сын остался в гор[оде] Братиславе. “Князья” приехали к нам из Италии, списавшись предварительно с настоятелем. Шла война.
В Италии было голодно даже для знатных гостей. Им предоставили жить в одном из дворцов, но на обед подавали лишь картошку… на серебрянном блюде. О[тец] Архим[андрит] Серафим8 сказал гостям, что мы предоставляем для них далеко не дворец, но это все, что можем. А пищей будем делиться с ними до последнего куска хлеба.
“Князья” остались довольны, особенно, когда удалось установить для них связь с селом. Оттуда приходила “дивчина” и делала уборку их квартиры. Она же вела разведку в селе, следствием которой на столе гостей появился хороший хлеб, яйца, овощи, а в праздники – курица, молоко.
Правда серебрянного блюда не было, но пища нашлась не итальянская.
Княгиня обратилась к настоятелю с такой просьбой: «При наших переездах, вынужденных войной, мой Александр мог учиться в разных иностранных школах, но не в русской. Очень прошу устроить для него русское обучение в монастыре, насколько это будет возможно».
О[тец] настоятель немедленно удовлетворил эту просьбу. На себя он взял преподавание Закона Божия и церковных предметов. Историю, географию поручил арх[имандри]ту Нафанаилу.9 Русский яз[ык] и естествоведение (по возможности) достались мне.
Ученик оказался с хорошими способностями и отличной памятью. Под конец обучения, сделали ему испытание в присутствии родителей. Своими успехами Ал[ексан]др заслужил общую похвалу.
Своим порядком шло для него посещение церковных служб, на которых он исполнял должность пономаря.
Как-то летом посетил наш монастырь Вл[адыка] Мит[рополи]т Анастасий.10
Наш настоятель просил Вл[ады]ку утешить и ободрить нас своим посещением. Но мы имели слабую надежду на исполнение нашей просьбы: трудная и неудобная дорога в наше захолустье, и особенно – для слабого старца. Однако, он приехал!
Мы сразу почуствовали: это не было оффициальное посещение высшего духовноого начальника. В нашу группу изгнанников приехал милостивый дух[овный] Отец, тоже изгнанник.
Он просто беседовал с каждым из нас, старался поддержать в нас дух[овную] бодрость, молился в алтаре нашего простого деревенского храма… . Владыка пробыл у нас несколько дней.
Мы сумели устроить для него покойную келью. Но вот что беспокоило нас: пища для Вл[ады]ки? Мы опасались предложить ему что-нибудь не подходящее, зная его слабое здоровье и строгий режим. Однако, и с этим мы справились.
Между тем, мы заметили, что Вл[адыка] удивительно мало ест. Настоятель осторожно спросил: «Мож[ет] быть мы предлагаем что либо не подходящее?» Вл[адыка] улыбнулся и сказал, что пища хорошая, но что у него установлено уже давно, — мало есть, чтобы быть здоровым.
______________
Я пробыл недолго в канцелярии для ознакомления с работами.
Настоятель вскоре назначил меня заведующим книжным складом и рассылкой журнала “Прав[ославная] Русь”.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Holy Trinity Orthodox Seminary Archive. Holy Trinity Orthodox Seminary Manuscript Collection. Monk Nifont (Ershov). Vospominaniia. Box 8 Fol. 1.
2. Там же.
3. Там же.
4. Там же.
«Перед нашим строем Государь прохаживался с с генералом Шильдером…». Здесь упоминается генерал-лейтенант Николай Карлович Шильдер (1842-1902). Русский военный инженер и историк. Род. В Санкт Петербурге. Из дворян Витебской губернии. Окончил Пажеский корпус и Николаевскую инженерную академию. В 1886 г. назначен начальником Николаевской инженерной академии. Член-корресподент Петербургской Академии наук, директор Императорской публичной библиотеки. Умер в Санкт Петербурге 6/19 апреля 1902 г. Похоронен на Митрофаниевском кладбище. Могила не сохранилась.
*Основной текст воспоминаний отца Нифонта (Ершова) хранятся в коллекции рукописей Свято-Троицкой духовной семинарии. Holy Trinity Orthodox Seminary Archive. Holy Trinity Orthodox Seminary Manuscript Collection. Monk Nifont (Ershov). Vospominaniia. Box 8 Fol. 1- 3.
Часть его воспоминаний, в том числе и глава «Обитель в Ладомирово» была обнаружена в неописанном пока фонде преподавателя Свято-Троицкой духовной семинарии Сергея Михайловича Иванова (1895-1980). Воспоминания написаны от руки по старой орфографии.
5. Архимандрит Антоний (в миру Иван Димитриевич Ямщиков, 1892-1993). Род. в селе Гладь, Новгородской губернии (ныне Чудовский район Новгородской области). Закончил министерское трехклассное училище в селе Грузино, что в 12 км. От села Гладь. На военной службе с 1 июля 1914 г. по апрель 1932 г. 15 мая поступил в монастырь преп. Иова Почаевского в Ладомирово (Словакия). Рукоположен в иеромонаха 13 сентября 1938 г. В 1946 г. в числе братии монастыря прибыл в Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле (США). В 1964 г. возведен в сан архимандрита. Был монастырским духовником. Умер 23 сентября 1993 г. Похоронен на старом монастырском кладбище.
6. Архимандрит Иов (в миру Владимир Михайлович Леонтьев, 1894-1959). Род. в Москве. Из дворянского сословия. Закончил Первый Московский кадетский корпус и Пажеский корпус. Военную службу начал корнетом лейб-гвардии Его Величества гусарского полка в декабре 1914г. В эмиграции в Германии. В 1934 г. поступил в монастырь преп. Иова Почаевского в Ладомирово (Словакия). В 1945 г. с частью братии монастыря преп. Иова перебрался в Германию и основал в пригороде Мюнхена Оберменцинг обитель преп. Иова Почаевского. Был ее настоятелем с 1946 г. до своей кончины в 1959 г.
7. Никита Александрович Романов (1900-1974). Князь императорской крови. Сын Великого Князя Александра Михайловича и Великой Княгини Ксении Александровны. Род. в Санкт Петербурге. В эмиграции во Франции, затем в Англии закончил Оксфордский университет. Активный участник монархического движения. В 1946 г. вместе с семьей переехал в США, и поселился в калифорнийском г. Монтерей. После смерти матери переехал во Францию вместе с женой. Скончался в 1974. Г. в Каннах.
Княгиня Мария Илларионовна Романова (урожденная графиня Воронцова-Дашкова, 1903-1997). Род. в Царском Селе. В эмиграции во Франции. 19 февраля 1922 г. вышла замуж за князя Никиту Александровича Романова. Скончалась в 1997 г. в Каннах.
Князь Александр Никитич Романов (1929-2002). Род. в Париже. В США закончил Колумбийский университет. Детство провел в Англии В 1953 г. вернулся из США в Англию и жил в доме своей бабушки Великой Княгини Ксении Александровны. В 1961 г. побывал в СССР. Жил в Нью-Йорке. В 171 г. в Каннах женился на итальянской княгине Марии Иммакулате Вальгуарнере ди Нишеми (1931—2023). Умер в 2002 г. в Лондоне.
8. Архиепископ Серафим (в миру Леонид Георгиевич Иванов, 1897-1987). Епископ РПЦЗ. Архиепископ Чикагский и Детройтский. Родился в Курске. Участник Первой мировой войны. С 1918 г. в Добровольческой армии. В !920 г. перебрался в Югославию. В Белградском университете закончил богословский факультет. В 1926 г. в русском Пантелеимановском монастыре принял монашество. С 1934 г. в монастыре преп. Иова Почаевского в Ладомировой. В 1935 г. возведен в сан архимандрита, и становится настоятелем монастыря. В 1946 г. возведен в сан епископа Сантьягского и Чилийского. 1 декабря 1946 вместе с братией монастыря в Ладомировой прибывает в Свято-Троицкий монастырь в Джорданвилле. Настоятель монастыря 1946-1948 гг. С 1959 г. в са не архиепископа на Чикагской кафедре.
9. Ахиепископ Нафанаил (в миру Василий Владимирович Львов, 1906-1986). Епископ РПЦЗ, архиепископ Венский и Австрийский. Род. в Москве в дворянской семье. В эмиграции в Харбине (Китай). В 1922 г. окончил Харбинское реальное училище. С 1924 по 1938 гг. был личным серкетарем Камчатского епископа Нестора (Анисимова). В 1929 г. рукоположен в сан иеромонаха. В 1939 г. стал насельником монастыря преп. Иова Почаевского в Ладомировой. С 1946 г. епископ Брюссельский и Западно-Европейский. Умер в 1986 г. в обители преп. Иова Почаевского в Мюнхене. Похоронен на русском кладбище в Висбадене у храма Святой Праведной Елизаветы.
10. Митрополит Анастасий (в миру Александр Алексеевич Грибановский, 1873-1965). Епископ РПЦЗ, Митрополит Нью-Йорский Восточно-Американский, Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей.
А. Любимов, публикация и примечания
Продолжение следует